Где-то вскрикнула женщина. Звук не был отчётливым, но, тем не менее, грубо пробился в его голову, заставив туман в сознании вспыхнуть бардовой искристой  вспышкой. Марв не без труда приоткрыл глаза и сухо откашлялся. Судя по тому, с какой силой его мутило, он всё ещё был изрядно пьян. Бегло осмотревшись и пошарив вокруг руками, громила обнаружил себя валяющимся в каком-то грязном переулке среди кучи сплюснутых картонных  коробок, пустых бутылок и вороха газетных страниц. Видимо, он временно позаимствовал чьё-то уличное лежбище, вот только если бы ещё хоть немного помнить при каких обстоятельствах…
Танкард поднялся и сосредоточил взгляд на мерзко мерцающий розовым неоном угол ближайшего здания. Внезапно резкая вспышка яркого света автомобильных фар выхватила из полутьмы сразу несколько мечущихся теней. Тут же громко взвизгнули тормоза, и где-то совсем рядом зачастил быстрый перестук и шлепки приближающихся шагов. Что ж, а вот и женщина… Значит ему всё-таки не почудилось. Вот только шансов против тройки преследователей у милашки точно не было.  Дерьмо! Обстоятельства требовали быстрой реакции, каких-то действий, вот только задурманенный алкоголем мозг упрямо отказывался включаться. Но Марв, даже не смотря на всё это и то, что его нехило шатало, всё же сумел ринуться прямо навстречу незнакомцам:
- Эй, ребята! – Чёрт, да он даже смог хорошенько свистнуть, обращая на себя внимание. - Завязывайте… Леди со мной.
Прежде чем треск целой череды электрических  разрядов погрузил его во тьму, он, конечно же, умудрился кому-то несколько раз смачно врезать, но, как оказалось, в будущем это лишь усугубило его положение. Не более.
- - -

Ощущение жизни возвращалось постепенно: вначале пришла боль, потом жажда, затем ощущение тяжести и злость из-за неспособности нормально двигаться, чуть позже мысли прекратили выстраиваться в какие-то жутковатые абстрактные паззлы и чётко сформировались в красочный образ бутылки пива. А вот это уже было веским поводом для того, чтобы попытаться открыть глаза. Последнее удалось лишь наполовину. Скорей всего по причине того, что запёкшаяся кровь плотно сковала левую половину его лица коричневой  коркой, ну или же потому, что левый глаз просто напрочь  “утонул” в опухоли гематомы…
Итак, он находился в каком-то плохо освещённом небольшом  закрытом  помещении, больше всего напоминающим подвал, характерной особенностью которого было большое прямоугольное зеркало на стене. Под потолком медленно вращались лопасти здоровенного вентилятора, гоняющего по кругу пыльный затхлый воздух. А по центру располагались лишь небольшой столик и стул. Сам Марв был прикован кожаными ремнями к какой-то поверхности, крепко удерживающей его тело в наклонном положении. Впрочем, хорошо хоть головой вверх… Вместо привычной одежды на его тело было одето что-то напоминающее серый халат. Ну и естественно никакого пива в этой грубой реальности тоже не оказалось.
Самым же занимательным во всей этой истории было то, что громила был не один. Ему в соседки досталась какая-то барышня. Её глаза были закрыты, но черты лица явно казались знакомыми… И пусть осмотреться у него получалось только в диктуемых обстоятельствами рамках, уже можно было смело делать вывод о том, что положение красавицы мало чем отличалось от его собственного. Они оба были пленниками, причём  в весьма широком смысле этого слова.
Танкард перестал дёргаться и затих, пытаясь прислушаться к дыханию девушки. Правда, он толком не знал зачем ему это. Понять была ли она всё ещё во власти сна, наркотиков или просто замерла от страха – это всё равно вряд ли помогло бы. Конечно, можно было бы просто попытаться начать разговор, но с этим верзила медлил. Сейчас ему больше всего хотелось просто вернуться в тихое забытьё… Но, в то же время,  нельзя было исключать вариант, что это знакомство может оказаться и последним в его жизни.
- Эй… Я Марв. 
Времени на трёп им тоже не дали. Так как развитие событий себя долго ждать, увы, не заставило. Дверь открылась, и в их “уютную” комнатушку заглянул какой-то высокий худощавый тип, в крови которого, судя по характерному разрезу глаз, явно не обошлось без азиатских предков. Его идеально гладкий крахмально-белый докторский халат сразу вызвал у Марва весьма однозначные чувства неприязни и страха. Не нужно было быть человеком с прекрасно развитым шестым чувством, чтобы предвидеть то, что появление подобного субъекта не сулило им с барышней ничего хорошего. И пусть этот холёный типчик, явно вбухавший в причёску минимум пол банки геля для волос, сколько угодно кривит губы в добродушной улыбке, это ничуть не уменьшало желания верзилы втоптать его череп в грязь.
- Экземпляры прекрасны.
От искреннего восхищённого умиления в голосе узкоглазого, Танкарду стало окончательно не по себе и, естественно, он не стал сдерживать эти эмоции при себе:
- Когда я доберусь до тебя, урод…
- О, нет, нет, нет. Молчите… Молчите, я сказал! – Голос вошедшего стал резко властным и жёстким, но когда Марв выговорился, то он практически тут же вернулся к первоначальной тихой неторопливой словесной патоке. - Разве вежливо так начинать знакомство, великан? Нам ведь теперь предстоит проводить в обществе друг друга долгие… долгие часы. Ведь именно так положено настоящим друзьям, да? Впрочем, всё это позже. А сейчас, отдыхайте.
Похожий на доктора незнакомец вновь улыбнулся, на этот раз как-то особенно неприятно  и поспешил откланяться:
- Джиллиан… Великан…

Отредактировано Marvin Tankard (2016-02-23 20:08:42)

Идеи? Были ли у него идеи… Да их было не меньше двух десятков, но все они почему-то переносили Марва в тот маловероятный вариант светлого будущего, когда они с Джилл уже были свободны, а докторишка корчился у их ног и просил о пощаде. Вот как раз тут и брали своё начало все идеи бывшего заключённого Блэкгейта.  Все они были без исключения изобретательны, детальны, разнообразны, чертовски приятны и естественно приводили к долгой и мучительной смерти их нового “друга”.
- Да. Мы его убьём.
Вот и познакомились. И пусть теперь дамочка попробует обвинить его в отсутствии конструктивного мышления или в неумении играть в команде. Правда добавить к своему гениальному плану ему пока что было особо нечего, но главное, чтобы соседка уловила саму суть и медленно прокрутила её в своей голове. Кадр за кадром, словно плёнку любимой семейной съёмки.
- А в остальном… Ты знаешь, крошка, как-то я давно не был на свидании. Не подскажешь, что там обычно говорят друг другу после имён?
Танкард подумал о том, что в данной ситуации держалась Джиллиан просто прекрасно. Если она и боялась, то умело скрывала это за желанием действовать и сарказмом. Никаких слёз, паники, истерик, попыток вызвать жалость и прочего… Похоже, ему в напарники досталась женщина с характером, и хотя бы за это ей уже точно можно было быть благодарным. Впрочем, кто знает, что может ждать их в будущем.
--

Часы мягко щёлкнули закрывшей циферблат узорчатой крышкой и,  быстро увлекая за собой изящную серебряную цепочку, привычно юркнули в специально отведённый для них внутренний карман белоснежного халата. Их хозяин на несколько секунд замер с отстранённым выражением задумчивости на лице, но тут же спохватился и вновь сосредоточил свой взгляд на пленниках.
- Итак, как вы уже поняли, настало время продолжить наше знакомство, дорогие друзья. Начнём с маленькой древней притчи…
Грубый хрипящий голос  Марва внезапно заглушил речь человека-доктора в самом зародыше, оставив его с Джиллиан без столь увлекательной, покрытой плесенью времени, басни:
- Может вначале закажем пиццу с двойной добавкой сыра или хотя бы чесночных пончиков? Чертовски хочу жрать, знаешь ли. Джилл, ты как? – Мужчина подмигнул красотке единственным целым глазом и попытался мило улыбнуться. В конце концов, если бы их хотели убить, то уже давно сделали бы это, а вот согласия на голодовку он точно не давал.
- Хорошо, тогда начнём сразу с правил. – Их тюремщик ни на миг не сбросил маску ледяного спокойствия, вместо этого он просто подошёл и вбил в плечо Танкарда остриё тонкой пятнадцатисантиметровой иглы, навершие которой было украшено искусно выполненной в восточном стиле миниатюрной головой дракона.
Марвин лишь усмехнулся в ответ, ощерив зубы в улыбке психопата, но буквально в следующее же мгновение его тело пронзила дикая боль, быстро стёршая не только улыбку с лица, но и заставившая захлебнуться тихим стоном. Громила всегда мог похвастаться своей выносливостью и умением терпеть физическое насилие, но в этот раз желание продолжать разговор как-то сразу пропало. Впрочем, улыбку на свою уродливую физиономию он всё равно вернул.
- Итак, правил всего три: не перебивайте меня, когда я говорю, всегда правдиво отвечайте на вопросы и выполняйте мои маленькие просьбы. Пожалуйста. Иначе… - Взгляд говорившего сделался сосредоточенным, а и без того заострённые хищные черты лица, заострились ещё больше. Он замолк, после чего методично и медленно всунул в тело Танкарда ещё пять игл.
Каждый укол заставлял Марва корчиться от дикой боли, пронзающей его подобно разрядам тока в позвоночный столб. Но верзила не закричал, хоть ему и казалось, что остатки его зубов начнут крошиться под напором друг друга, так сильно сжимались его челюсти. Он выдержал, не смотря на то, что судорожные спазмы продолжали трясти его тело даже тогда, когда доктор остановился, выдерживая паузу.
-  Ты молодец, великан, когда доходит до дела. Я искренне восхищён. Поверь... А вы, чарующая Джиллиан? – Лёгкая усмешка. – Ах да, за всей этой болтовнёй я забыл предупредить, что всего игл по двенадцать на каждого. Но стоит любому из вас сказать хватит…
- Хватит… - Буквально на автомате тут же просипел Марв, грудная клетка которого ходила буквально ходуном, а по лицу стекали ручейки пота.
- И стоит любому из вас сказать хватит, конечно, после хотя бы минимум одного укола, я буду переходить к другому из вас. То есть, вы можете как прервать страдания вашего соседа, так и поделиться ими. В зависимости от предпочтений. Хотя, разве боль – это страдание? Нет, это очищение, свобода, истина!  Да и не надо этих обид и угнетающей тишины, общаться между собой вам никто не запрещает. – Китаец вздохнул и демонстративно достал из деревянного чехла следующую иглу. – Так что  сейчас, подчиняясь желанию вашего крупного друга, я иду к вам, леди Линч. Вы ведь тоже очень плохо себя вели, да?
--

Человек-доктор осторожно собрал иглы, словно они были настоящими произведениями искусства, с бережной неторопливостью вытер их и вернул в соответствующие чехлы. Закончив, он снял элегантные белые перчатки из тончайшей кожи, сохранившей причудливый природный рисунок, невольно продемонстрировав отсутствие мизинца на левой руке и вновь попрощался.
- Как-то неловко вышло с притчей… В моё отсутствие, о вас позаботится мой помощник – Ван. И, к слову, о еде. Я отменно готовлю лапшу с обжаренными в сливочном соусе креветками. Искренне надеюсь, вам понравится… любоваться ею.
Дверь закрылась, и они вновь остались одни. Демоны! Он чувствовал, что нужно что-то сказать Джилл, но не мог. Грёбанные противоречивые чувства… С ними словно только что сыграли в какую-то омерзительную жестокую игру, причём казалось, что каждый из них проиграл минимум по десятку раз. Особенно странным было то, что не каждый укол нёс за собой боль, после некоторых оставалось противное неестественное чувство сладостной эйфории, экстаза, требующего повторения, но когда всё заканчивалось, внутри оставалось лишь ещё более сильное, липкое чувство страха. Он не мог понять почему.
- Ты молодец. – Просто сказал он после продолжительного молчания.

Джиллиан была права, нужно искать лазейку. Никто не сможет отобрать у них желание выбраться из этой передряги, кроме, разве что, них самих. Вот только ещё не один ублюдок не мог похвастаться тем, что смог сломать Марвина Мартина Танкарда.
Перед тем как погрузиться в тишину, изредка разбавляемую звуками редких всхлипов находящейся рядом женщины, Марв вновь попытался дать пленнице хоть какую-то надежду. Просто потому, что это сейчас было важнее всего.
- Что-то мне подсказывает, что этот парень сможет привести в чувство любой полутруп, даже не отвязывая. Тебе не стоит зря рисковать. А вот что касается болтовни… - Верзила выдавал слова хриплыми порциями едва слышного шёпота, опасаясь прослушки. Так как в том, что за ними минимум установлено видеонаблюдение он не сомневался на все 100 процентов. - В какой-то мере это может сработать. У меня тоже сложилось впечатление, что этот говнюк ещё тот любитель потрепаться. Вот только, это точно не моя фишка, Джи-Джи.

Ночь, если только это действительно была она, прошла беспокойно. Испытание китайца оставило в чувствах великана какой-то моральный или даже психологический надлом . Он постоянно возвращался мыслями к пытке и думал о том, что инстинкт самосохранения в какой-то момент полностью вытеснил из него человека. Так уже бывало раньше, когда ярость полностью застилала его разум, и с этим были связаны далеко не лучшие из воспоминаний. И пусть громила, будучи явно не из добрых и нравственных экземпляров своего вида, не особо переживал по поводу своего прошлого, в то же время, он старался делать всё, чтобы больше не возвращаться к этому состоянию бесконтрольного безумного гнева.
Сейчас  Танкард мог лишь строить предположения, что за игру с ними затеяли, но одно он знал наверняка то, что для таких мужчин как он первичным является совсем другой инстинкт – охотника. И это поможет ему вновь не двинуться мозгами. Все эти увлекающиеся уроды когда-нибудь прочувствуют его гнев в полной мере, но это не будет ярость обезумевшего животного. Он будет убивать их медленно, хладнокровно и методично.  Они слишком промедлили с тем, чтобы просто взять и вышибить ему мозги. Достаточно долго, чтобы Марв действительно разозлился.
--

Понятие времени расплывается как лужа крови, под перерезанным горлом. Белёсая поволока тумана перед глазами практически лишает возможности нормально видеть, а собственное тело кажется чужим, мягким, воздушным и слабым. Голова отказывается соображать, но Танкард уже знает эти ощущения. После предыдущих двух капельниц было так же. Он словно балансирует на грани сна или скорее даже - потери сознания. Отвратительное чувство беспомощности, когда тебя просто кидают под струи тёплого душа… как какую-то бухую в стельку шлюху…
Ну а дальше… Он снова придёт в себя уже прикованным к своему ложу, а через какое-то время вернутся видения, кромсающие реальность скальпелем умелого мастера. К счастью, перед галлюцинациями воздух в их камере всегда начинал пахнуть лавкой со сладостями – эта закономерность помогала не двинуться окончательно. Ещё помогали разговоры – неторопливые беседы с Джилл о всяких ничего не значащих пустяках из прошлого…
- Знаешь, однажды я втюрился в стриптизёршу в баре. Мог пялиться на неё часами. Не позволял ни одному пьяному ублюдку даже приближаться к ней. Да там такая хрень была, даже цветы дарил. Ну, в смысле, не то чтобы лично, просто отправлял ей такие маленькие корзинки с записками… Тогда мне казалось, что она была для меня той женщиной, ради которой стоит умереть. Даже сделал татуировку…  Потом как-то  я прикрыл её от нескольких плохих парней.  Мне ещё морду розочкой изрисовали так, что полщеки свисало лохмотьями. Естественно загремел в больничку, а когда вышел, то красотка уже упетляла из Готэма с каким-то денежным пузаном. Кажись, в Чикаго. Ну а я… Мне осталась добрая дюжина шрамов и надпись “Джессика” готическим шрифтом прямо над мохнатой жопой. Вот такая история… Ха, люблю эту чертовку.
В такие моменты до воя на обломок луны не хватало пива.

При последнем своём визите человек-доктор обещал им нечто особенное. Хотя сейчас сложно было представить что-то хуже того раза, когда он применил на них с Джилл какое-то вещество, вызвавшее  во всём теле сильнейшую чесотку. С учётом, что руки у них обоих были привязаны,  а вся прелесть выносящих мозг ощущений была с ними точно дольше нескольких часов, всем известная древняя пытка с капающей на голову водой теперь казалась просто детской забавой.
Впрочем, потом их снова хвалили. Накрахмаленный тип  был тогда на удивление разговорчив. Его рассказ об одном из пациентов Аркхема, которого он назвал “своим творением”, явно проливал немного света на то будущее, которое им было уготовано.  А потом Марв сказал женщине о том, что клиника может стать для них тем избавлением, которого они заслуживают. О чём он думал? Как мог сказать этот бред… Он ведь обещал себе бороться. Вот только действительно ли их могло ждать хоть что-то, кроме очередного невыносимого ожидания… Ожидания новой порции боли и сумасшествия.

Ломота и чувство гадкой отёчной тяжести ощущалось  буквально во всём его теле, но самым неприятным всё же было даже не это, а пустота…  Ни мыслей, ни желаний, ни эмоций. В его голове остался лишь белый шум монотонного зудящего гула, словно где-то поблизости работал мощный трансформатор. Марву пришлось приложить немало усилий, чтобы собраться, стряхнуть эту отрешённость и вернуть в себя ощущение того, что он ещё жив. Возвращение было болезненным и противным, словно звонок будильника, будящий тебя в понедельник утром на работу. Волна мелкой дрожи буквально накрыла всё его существо, панически вопящее о том, что оно просто хочет, чтобы его оставили в этом гуле, в этой пустоте, в этом спасительном покое. Но песочные часы уже были перевёрнуты, и поток мыслей уверенно ринулся сквозь узкую воронку, заставляя разрастаться то самое первичное естество Танкарда, которое помогало ему держаться на плаву – злость. И пусть это могло показаться сейчас странным, но в первую очередь мужчина злился на самого себя. За то, что готов был сломаться, так как ему, в отличии от Джилл, уж точно не было ради чего жить. Впрочем, это ведь ещё не повод, чтобы не задержаться здесь и не выхлопотать себе комнатку пожарче, где-нибудь на самых нижних кругах ада.
- Ты знаешь, что-то из нашего последнего разговора не даёт мне покоя. Словно какая-то мысль вертится у самой поверхности… Бред. Не обращай внимания. – Он вновь замолк, прогоняя видение массивных кованых ворот психиатрической лечебницы из своей головы.
--

- Друзья! Друзья? – Их старый знакомый сегодня был особенно энергичен. Его холёная улыбка, скрывающая яд кислотной слюны за тонкими губами, как обычно излучала обманчивое добродушие, в то время как взгляд был полон кричащего, фанатично хохочущего безумия. – Настало время познакомить вас с мистером… - В пальцах белой перчатки, словно в руках умелого фокусника, возник скальпель. – Кто хочет поздороваться первым? Обещаю приз!
- Постой! Постой…
Джиллиан не стоило прерывать беспалого. Не время для смелости, девочка. Этому психопату срывает крышу с башни даже в безветренный солнечный день, а сейчас, когда у него в руках кусок острозаточенной медицинской стали… Но, она конечно же не слышит его мыслей, но, словно что-то почувствовав, бросает короткий взгляд в сторону верзилы и лишь после этого продолжает задавать китайцу вопросы.  И тот, похоже, ведётся! Складывалось даже впечатление, что урод словно и сам давно ждал этого разговора.
- Это сложная философская парадигма, Джиллиан. Но иногда мне кажется, что этим лучшим творением был я сам. Я… - Доктор как-то дрогнул, и его тело неестественно изогнулось, словно его застиг врасплох болевой спазм. Впрочем, он тут же вернул своей фигуре былую строгую осанку и лишь мелко подрагивающее остриё скальпеля, которое он поднёс к миловидному личику женщины, напоминало сейчас о его странном приступе.  – Я вижу палаты и коридоры Аркхейма так явственно, словно смотрю его глазами. До мельчайших, вплавившихся в мозг деталей… До жирных пауков в углах за кроватью, до набухающих на иглах шприцов капель прозрачно-розовой жидкости, до воющих криков в моих снах!
Напряжённая пауза длится несколько мучительно секунд. Они длятся так долго, словно отсчитывающая их стрелка неисправных часов внезапно остановила свой размеренный бег и замерла на месте, лишь изредка подёргиваясь в нервной агонии.   
- А знаешь, ведь были и другие, но все они были лишены той красоты, той сути. Лишь тот первый стал для меня воплощением истинного понимания. Он подарил мне путь. Он - мой учитель. Всё, что происходило, просто было его внутренней сутью. Он не вызывал мой гнев, он и есть мой гнев! Он мастер, орудующий моими руками, а вы лишь расстроенное пианино. Нужна тонкая, индивидуальная настройка. И для этого нужно чувствовать и понимать так, как будто пропустил всё это через себя. И он открыл мне это знание. А я открою его вам. И это будет прекрасно! Это как… Смотри!
Рука маньяка, утратившая привычную отточенную выверенность движений, размашисто замелькала над грудью Марва, оставляя за собой причудливые тёмно-красные росчерки. Впрочем, бугай держался стойко.
Да и на этот раз пленнику, наконец, повезло. Маэстро случай решил прервать его мучения на самом интересном:
- Надо же, какая неловкость… - Человек-доктор с каким-то удивлением уставился на россыпь кровавых капель, забрызгавших привычную белизну его халата. – Простите. Вынужден вас покинуть… Ненадолго.
--

- Я понял, в чём дело. – Шёпот Марва, нарушивший тишину после ухода палача, и после всей этой нелепой, разыгранной перед их глазами, драмы, почему-то даже ему самому казался сейчас таким же неестественным, как кусок кирпича в курином супе. – Все эти мысли о безумии. Может просто дать ему то, что он хочет…
Нет, он не повторялся, просто неумело выражал свою мысль. Но, как ему показалось, журналистка поняла, к чему он клонит.
- Может кто-то из нас сможет выглядеть достаточно двинутым, чтобы получить право на выход. Вот только, может это и дурацкая мысль. Кто знает, что действительно будет дальше. – Даже скупая фантазия Танкарда рисовала десятки весьма скверных вариантов развития событий. Ведь что он сможет противопоставить тем веществам, которыми их накачивали, если всё пойдёт по обычному сценарию? - Могу сказать лишь одно, пусть во мне и не осталось сил, зато ярости хватит на десятерых Марвов вместе взятых. Твою мать… Если этот псих промахнётся и даст хоть малейшую слабину, я порву и его, и этого Вана голыми руками, Джи-Джи. И ещё… - Великану потребовалось немного времени, чтобы успокоиться и продолжить, так как он буквально захлёбывался собственным дыханием от душащей его ненависти. - Похоже, ты метко его зацепила, но… Просто будь осторожна.

Когда-то один старый пьянчуга сказал ему следующие слова: “Реальность – это иллюзия, которую мы воспринимаем как реальность”. Фраза была в каком-то смысле забавной и сумела въесться в память. Марв даже несколько раз воспользовался ею в других разговорах, поддерживая вечный круговорот пьяных истин, но вот сейчас эта мысль вспомнилась вновь, причём воспринималась она теперь  совершенно по-новому. Мужчина чувствовал себя так, словно заблудился среди лабиринта, состоящего из десятков иллюзорных зеркальных отражений. Здесь, в этой тесной комнате, он научился не доверять даже собственной боли, но когда хрупкая женщина, загнанная в угол отчаяния, сказала ему, что ей придётся его убить – он поверил. Поверил потому, что скорей всего рано или поздно смог бы поступить так же. И было даже не важно, послужили ли его слова подсказкой к возможному спасению или же просто помогли окончательно понять, что свобода совсем близко, на расстоянии вытянутой руки, и нужно лишь перестать сдерживаться, сбросить путы, отпустить себя, сорваться с катушек и просто перешагнуть барьер. Барьер, за которым больше нет страха, нет боли, нет обязательств…

Их педант мучитель всё объяснил весьма чётко, нужно просто пропустить всё через себя. То есть по сути, всё что нужно сделать, чтобы получить прямую путёвку в Аркхейм - это открыть хотя бы небольшой филиальчик лечебницы прямо внутри своей головы. И что же теперь? Неужели Танкарду оставалось лишь одно – подыгрывать? Даже в том случае, если зубы женщины перегрызут ярёмную вену на его шее? Но ведь ей, во всяком случае, действительно было ради чего это делать.
Хотя нет, так просто он тоже не сдастся, как бы ни хотела какая-то часть его сознания. Он ведь Марв – грёбанный кусок жилистого мяса, который только и умеет, что выживать во всяком опасном дерьме.

- Заткнись, Джилл. Так нельзя. - Впервые он посмотрел на неё с вызовом и отвращением. Возможно, он даже залепил бы ей пощёчину, если бы мог. – Ради чего было всё это, если ты сейчас сдашься.
Её хохот невыносим настолько, что ему тоже хочется вот так остервенело смеяться. А ещё разбивать зеркала, чтобы сливаться с кривляющимися зазеркальными двойниками с лицами карточных джокеров. Но он просто раз за разом напоминает себе о том, что всё это лишь галлюцинации, ещё одна умелая манипуляция, лишь очередной эксперимент косоглазого психа.

В какой-то момент хохот Белого доктора сливается с хохотом журналистки. Они дополняют друг друга как умело натренированный дуэт. И Танкарду вновь становится страшно. На этот раз оттого, что может именно это теперь и есть его истинная реальность.
  - Мне нравится твоё настроение, Джиллиан!
Хохот. Хохот. Хохот!
- Нужно быть сумасшедшей, чтобы просто попросить меня развязать тебя. И нужно быть сумасшедшим, чтобы действительно сделать это. Тебе нравится эта игра, Ван?
Молчаливый помощник мучителя, который по габаритам мог смело соперничать с самим Марвом, как обычно не проронил ни звука. Он медленно подошёл к девушке и со свойственным ему размеренным спокойным хладнокровием, отстегнул часть ремней, сдерживающих пленницу. Шею, грудь, руки…
- Может ты готов бросить вызов кому-то покрупнее девчонки, тупой ублюдок! -  Наконец подал голос громила, но на него просто никто не обратил внимания. Теперь он стал уже не нужным для сюжета  героем второго плана. Всё что от него требовалось  - это как можно эффектнее сыграть тот последний короткий эпизод  и всё...

Но... Меняется всё как обычно внезапно. Игра не так проста, какой кажется.

- Хотя, нет! Твои руки слишком красивы, чтобы марать их, миссис Линч. Позволь мне самому воплотить твои желания? – Уже знакомый парочке скальпель вновь появился в руке маньяка, когда он уверенно приближается к Танкарду. -  Ты словно большой кусок грубого камня, великан. Но умелый мастер вырежет из тебя настоящий шедевр. Такой, чтобы Джиллиан могла любоваться тобой часами. Я сформирую тебя идеальным, мой друг. Идеальным… - Китаец замер на туше пленника таким внимательным взглядом, словно уже начал проводить в уме невидимые пунктирные линии, обозначающие будущие надрезы. – Так с чего же мы начнём, м? Джиллиан?

Отредактировано Marvin Tankard (2016-03-10 21:55:32)

Он смотрел, как Джилл неуклюже вышагивала по комнате, и представлял себя на её месте,  чувствуя, как где-то внутри медленно прорастает странная и несвойственная ему зависть. Пусть затёкшие ноги женщины скорее просто волочились по полу, чем были полны лёгкости или грации, Марв тоже хотел этого глотка свободы с такой силой, что ощутил то невыносимое пронзительное чувство пойманного в капкан зверя, ещё и с как минимум парочкой шил в жопе для полноты счастья. Нечто подобное он обычно испытывал лишь в тюремной библиотеке.
На него смотрят, его изучают, трогают, ему причиняют боль. Его напарница по камере пытается достучаться до него каким-то простым вопросом, но тот воспринимается им просто как риторический. Все происходящее кажется ему каким-то ужасно медленным, вязким и тягучим словно абрикосовый джем, размазанный по  пересушенной гренке времени, но, даже не смотря на всё это, он всё равно считает своим долгом вставлять свои хриплые комментарии:
- В этом мире точно нет ничего идеального.

Танкард видит, что маска веселья исчезает с лица китайца, меняясь местами с той другой -  привычной, которая выражает лишь спокойное сосредоточенное равнодушие и притаившуюся в глубине глазных прорезей жестокость. Доктор-маньяк прячет скальпель и задумчиво молчит, лишь периодически реагируя на суждения Линч ложными учтивыми кивками. Его сосредоточенный взгляд словно аккуратно прикалывает её слова иглами к какой-то потаённой невидимой стене, подобно высушенным коллекционным бабочкам, которых ещё недавно сам же пытался разбрасывать по всей комнате, в надежде, что они полетят.
Потом замолкает и журналистка.
От Марва не укрылась её попытка подтолкнуть их мучителя к более решительной игре, повысить ставки. Но мастером манипуляции из них двоих, к сожалению, был именно дотошный психопат в белых перчатках, а не миссис любительница пуль.
Она пытается снова, даже протягивает к доктору руку, словно в попытке пойти на какой-то неуловимый контакт,  но мужчина легко уходит от прикосновения и в свою очередь сам резко сближается с женщиной, после чего тут же  моментальным выверенным движением захватывает её подбородок в плен своих паучьих пальцев. Грубо поворачивает её голову так, чтобы на измученное лицо падало как можно больше света и внимательно всматривается в самую глубь бездны чёрных зрачков.
- Твой мозг не может справиться с потоком собственных знаний и суждений. Чаша твоего разума по-прежнему полна до краёв.  – Он отпускает её и отходит чуть в сторону. – Я помогу тебе выплеснуть этот остывший цветочный чай, Джиллиан. Думаю, ещё пара недель… Но, раз ты уже считаешь меня своим другом, будем верить, что первый шаг уже сделан. Меня печалит лишь одно – ваше недопонимание с моим добрым Ваном. Наверное, вам просто нужно познакомиться ближе. Лучше узнать друг друга… - Азиат театрально растягивает губы в искусственной улыбке и качает головой. – Поболтать о работе, в конце концов.

После окончания монолога, их поспешно оставляют втроём.

Танкарду сложно судить насколько заигралась Джилл, но нужно признать, что её выходки всё же принесли свои плоды. Ситуация изменилась в корне, ведь женщину оставили неприкованной. Конечно, это могла быть лишь очередная проверка или какая-то изощрённая ловушка, но об этом можно будет подумать позже. Сейчас у них намечалась другая крупная проблема – громадный толстый китаец, нависший над девушкой подобно Годзилле из третьесортного фильма ужасов. Судя по тому, что он ещё и достаёт очередной шприц с уже хорошо известным вырубающим успокоительным, сопротивления и жалостливых всхлипов этот парень явно не любит.
Выброс адреналина туманит Марву разум. Тугие мышцы наливаются отчаянной мощью. Он из последних сил стремится вырваться из объятий сковывающих его ремней, напрочь забыв о боли и страхе, но не может. Не получается! Бессильная злоба вызывает хриплую свистящую одышку, которой он буквально захлёбывается настолько, что в конечном итоге привлекает внимание казалось бы полностью сосредоточившегося на своей хрупкой жертве ублюдка. Китаец поворачивает в его сторону своё плоское заплывшее лицо и что-то гневно кричит на лающем незнакомом языке. Но кого вообще гребёт, какую мысль он там хочет донести!
- Джиииллллл! – Боевой рёв великана подобен боевому кличу перед сражением. Он словно изо всех сил стремится проникнуть в скованное страхом сознание девушки, чтобы сказать ей лишь одно… Сейчас или никогда!

"No! There is no escaping here!" (c) Mallory Knox

Порой ты можешь ждать каких-то событий так, что готов молиться всем богам и демонам вместе взятым, чтобы твоё желание наконец-то сбылось. А потом, в какой-то момент, всё действительно происходит примерно так, как ты хотел, но настолько быстро и стремительно, что в глубине души даже невольно чувствуешь какое-то разочарование. Ведь ты представлял всё несколько иначе. Ну,  или если быть до конца откровенным, то совсем иначе… Ремни должны были лопнуть, как ветхие тряпки, под напором гранитных мышц Марва, а через пять секунд он бы уже приносил  жертвоприношение в виде двух окровавленных голов прямо к ногам миссис Линч, а ещё через полчаса они бы набивали глотки какой-то неполезной едой в мексиканской кафешке и хохотали над всем этим приключением как безумные…
Крик.  Стремительный полёт Джилл и внезапно осевший на пол громила китаец, туша которого теперь была способна лишь неуклюже подёргиваться и пускать ртом слюнявые пузыри.  И вот Танкард был свободен. Это ощущение настолько кружило голову, что в первые тридцать секунд его просто  чуть не вывернуло прямо себе под ноги. Конечно, дело ещё завершено не было, но они слишком через многое прошли, чтобы позволить себе упустить этот шанс. Им оставалось или победить, или сдохнуть.
- Ты перепутала и грохнула не того верзилу, Джи-Джи. Или решила оставить меня на десерт? Хотя нет, я знаю вариант получше. Тебе точно понравится. А сейчас, - Марв опустил опустил босые ноги на холод пола и сделал первый неуверенный шаг в сторону помощника Белого Доктора. - Просто отвернись…
Хруст костей черепа и сопровождающий его чавкающий звук, повторился раз десять, прежде чем великан решил, что уже достаточно и принялся вытирать перепачканную мозгами и кровавой пеной пятку об одежду своей же жертвы.
- Знаешь, о чём я думаю? О хорошей сигаре и тако с копчёной курицей. Самое важное, чтоб там было ну просто дофига этого красного острого соуса. И теперь уж точно ничто не остановит меня на пути к этой вкуснятине. Только пару минут… Просто дай мне буквально пару минут, Джи-Джи.
И вот, как ему кажется, он готов. Рука Танкарда тянется к дверной ручке, но в последний момент неожиданно замирает, словно её хозяин внезапно заколебался. Узник чувствует, как его лоб словно по мановению волшебной палочки покрывается испариной. Его дыхание учащается, а внутри всё словно сворачивается и сжимается в комок. Ему страшно! И вовсе не по тому, что замечание журналистки насчёт наличия оружия у их противника скорей всего может оказаться верным. И даже не в том, что в карманах уродца Вана они, увы, обнаружили лишь связку ключей и презерватив с изображением клубники на упаковке. Нет, дело было в другом. В том, чёрт побери, как этот помешанный маньяк смог так промыть мозги ему – безбашенному Марву, что он испытал сейчас это пусть и мимолётное, но настолько гадливое чувство боязни быть наказанным за проступок: за то, что нарушил правила… Интересно, испытала ли Джилл сейчас то же самое? Или расстаться с титулом  “Стальные яйца” сейчас рискует только он…
- Да, валим на хрен!

Короткий узкий коридор. Закручивающаяся по спирали наверх лестница. И неожиданный  отчётливый звук полицейских сирен…
Фаааак! Только не копы. Они не смогут отобрать у них заслуженное возмездие. Наёмник открывает очередную дверь с такой скоростью и силой, что едва не срывает её с петель. Он должен добраться до докторишки первым, иначе придётся прорываться к нему просто по трупам этих псевдослужителей закона!
В следующей комнате он обнаруживает сразу четверых из них. Их стволы моментально выбирают его в качестве цели, и кто знает, возможно, сейчас его спасает лишь серый больничный халат и полная бессильной растерянности физиономия.
Марв сжимает боевые молоты своих кулаков и готовится к решающему рывку, но тут из-за его спины выныривает его спутница, которая выкрикнув чьё-то имя, буквально несётся к одному из людей в форме.

Нет, Джилл! Неееет! Ты не можешь предать меня сейчас…
--

Сержант Мелроуз взял степлер и аккуратно приколол фотографию того, что осталось от головы некоего Вана Ю к исписанному мелким почерком листу стенографии допроса. После чего глубоко вздохнул и с громким шлепком захлопнул толстую папку личного дела Марвина Мартина Танкарда. Последний, по удивительному стечению обстоятельств, был признан не только невиновным, но ещё и жертвой, защищающей свою жизнь в состоянии аффекта. Да, конечно здесь не обошлось без замолвленного кое-кем словечка, но... Что-то подсказывало старому копу, что это фото уж точно без внимания оставлять нельзя.
- Эй, Харви,  возьми мне тоже десяток пончиков с клиновым сиропом на обратном пути. Я сегодня остаюсь на дежурку. – Не дожидаясь реакции на свой запрос,  Мелроуз быстро крутнулся в кресле и сунул папку Танкарда прямо в руки проходящего мимо человека в лабораторном халате. – Ты ведь в архив, Эд…